6. Искусство

Искусство существует для того, чтобы дать нам красоту, совершенство формы и цвета, развить чувство прекрасного во всем, наполнить наш ум тоской по миру идеалов. Цель искусства - открыть совершенные формы красоты, изначальные образы в мире идеалов красоты, в мире идей. Путь к этой цели означает стремление украсить все, в том числе и уродливое, чтобы оно могло приблизиться к идеалу красоты. «Истинное искус­ство видит красоту повсюду».

Искусство есть для человека его инстинктивное стремление к идеалу красоты. Этот идеал изначальной красоты он найдет только как каузальное Я в каузальном мире. Когда человек достигнет каузальной стадии и станет каузальным Я, он достигнет наивысшей стадии развития, достижимой человеком. Развитие человечества состоит в том, что все больше людей достигают все более высоких стадий и, наконец, каузальной стадии.

Стремление к красоте существует во всех областях аспектов материи, сознания и дви­жения: красота формы, идеи и силы. Когда развитие достигнет того, что значение аспекта материи будет сведено к простой основе, тогда и материальные формы достигнут выс­шего совершенства формы.

В нашем стремлении все больше приближаться к этому идеалу мы притягиваемся к цели и наконец достигаем ее: единства во всем, красоты единства, единства красоты, вечной «тайны» для ученых, для художника, пока он не вошел в единство.

Каждая эпоха имеет свои образцы, свое особое художественное восприятие. Это из­давна было эстетическим принципом, который несомненно имеет силу на нынешней стадии развития человечества. Но прав и Платон, утверждая, что существуют конечные формы красоты. Платон намекнул на то, где следует искать истоки искусства, а именно в мире идей. Он также сказал, что мы однажды в мире идей видели первоначальные формы красоты. В мире идей раскрываются законы искусства, и без знания этого мира человечество останется дезориентированным.

Для эзотериков искусство - это отражение мира идей с его красотой и гармонией. Искусство становится символическим, выражая идею. Истинный художник стремится передать в физическом мире своими малыми средствами как можно больше каузальных форм мира идей.

Таким образом, истинное искусство может быть понято только в мире платоновских идей; и там полностью только теми каузальными Я, которые принадлежат к четвертому отделу и могут усвоить энергии этого отдела. Это происходит потому, что каузальная форма - это не только идея красоты. Это гораздо больше. Наивысшее проявление - это сила.

На нынешней стадии развития человечества искусство относится к эмоциональности и все еще далеко от ментальности или идеальности (каузальности, 47:1-3).

У всех людей есть чувство красоты, восприятие красоты. Но идеал красоты индиви­дуален, во многих случаях коллективен.

Восприятие искусства индивидуально, как и производство искусства. Искусство - это сфера, где каждый имеет свой вкус и тоже имеет на него право. Вкус зависит от своеобразия, индивидуального опыта, интереса и т.д., и, конечно, от уровня развития. В наше время вкус, кажется, больше зависит от эмоций, чем от знания фактов, объективной реальности.

Человеческим искусством могут заниматься все, независимо от их отделов. Но этот вид искусства есть все, что связано с чувством формы, цвета, гармонии и т.д., и является в значительной степени результатом занятия индивида подобным и его технического знания о нем.

Формы и цвета природы дают нам нормы нашего восприятия красоты. Это относит­ся, конечно, только к общему, а не к частному, которое может быть полностью неудач­ным. От этих норм зависит и выбор художником мотива. Мотив всегда должен пере­давать общее, а не частное. Чем больше мотив выражает идею (наиболее общее), тем больше художник приближается к идеалу.

Как и все остальное, искусство дает нам возможности активизации сознания многих разных видов. Само занятие искусством развивает множество различных качеств и спо­собностей. Способность к визуализации необходима для ученичества. Эта способность обретается через занятие искусством. Но тогда это должно быть закономерное вос­произведение реальности, а не произвольное построение воображения. Эзотерик знает, что произвол любого рода противоположен законосообразности и противодействует эво­люции. Формы искусства, как и формы органической жизни, должны образовываться по вечным законам. То же самое относится и к музыке в вопросе гармонии, которая является основным законом эволюции. Из этого мы можем понять, насколько полностью дезори­ентированным было человечество в течение ХХ века.

Искусство - это не рабское подражание и не карикатура. Искусство характеризуется тем, что Рафаэль называет «идеей красоты в собственном восприятии художника». По­этому примитивный или дезориентированный разум или отталкивающая эмоциональ­ность ненависти не находят к нему пути. Каждый истинный искусствовед от Аристотеля и Плиния до Винкельмана и Рейнольдса убедительно разъяснял, что задача искусства - облагородить и возвысить, а не уродовать и унизить. Произведение искусства - это идеальный продукт. Самая обычная модель кажется полной поэзии тому, кто обладает способностью обнаружить идеальную форму за более или менее неудачной физической формой. Тот, у кого не хватает этой способности, осквернит и опошлит самую прекрас­ную форму.

Только те произведения искусства в физическом мире, которые находятся в наиболь­шем согласии с соответствующими в каузальном мире (мире идей), являются поистине бессмертными шедеврами. Самым успешным художником в попытках «создать» произ­ведения искусства был Леонардо да Винчи. Таким образом, подавляющее большинство произведенных до сих пор произведений искусства не имеют «вечной ценности». Вместо этого они являются выражением человеческого восприятия существования и уровня раз­вития индивида. То подражание восприятия искусства некоторых дезориентированных людей, которое появляется в модных направлениях, проясняет, что такие «художники» являются новичками в своей профессии и не развили настоящего понимания искусства в предыдущих жизнях. Требуется три воплощения, чтобы стать «талантом», и семь, чтобы стать «гением».

Как и большинство других вещей, возникших после двух мировых войн, так называ­емое современное искусство свидетельствует о разрушительной работе по уничтоже­нию. Оно дает нам уродство, отсутствие норм, мерзость, в лучшем случае просто бес­смысленность. Современный немецкий философ искусства считает, что уродство тоже может быть искусством. Уродство во всей его отвратительности никогда не может быть искусством, как бы совершенна ни была его техника. Искусство существует для того, чтобы украсить жизнь. Карикатура уродует вещи и метко воспроизводит сплетни людей друг о друге и удовлетворяет злорадство. Истинное искусство делает красивыми даже уродливые вещи, потому что великий художник может обнаружить красоту повсюду. Гравюра Клингера «Фавн, смотрящий на спящую нимфу» может служить классическим примером истинного искусства.

Люди начинают понимать искусство только тогда, когда они достигли стадии куль­туры. Представление Гете о сути искусства и о том, какие предметы пригодны для худо­жественного изображения, остается неизменно верным. На стадии цивилизации техника, манерность, артистизм смешиваются с искусством. Искусство облагораживает физичес­кую реальность, превосходит природу, и Гете прав, говоря это.

Пока человечеству не откроется, что такое искусство, человечество мудро будет при­держиваться векового принципа, гласящего, что искусство существует для того, чтобы украсить жизнь, дать нам красоту. Великий художник украсит и уродливое.

Еще пятьсот лет люди будут спорить о том, что такое искусство. Они будут защищать все новые глупости, говоря, что старых мастеров всегда неправильно понимали их совре­менники. Поэтому в «сути искусства» есть то, что все новое понимается неправильно. Если так, то искусство состоит в понимании всех новых глупостей.

Правда, новым идеям всегда противостоят те, кто не желает ничего, кроме того, что им знакомо. Но всему есть предел, в том числе и «новым» вещам. В современном искус­стве этот предел уже превышен. То, что идет вразрез с сутью искусства, никогда не может быть искусством.

Человеческое искусство подразумевает поклонение красоте формы. Оно зависит от формы, типично для эмоционального сознания или «желания», пусть даже и в его выс­шей степени утонченности. Люди обожают форму, поскольку не могут ее заполнить целесообразностью.

Невежественные в жизни всегда становятся жертвами силы красоты. Даже такой про­двинутый индивид, как Гете, отказывался учиться у других людей, кроме красивых, и постоянно навлекал на себя новые страдания, безнадежно влюбляясь в красоту формы. Но что такое физическая красота по сравнению с благородной эмоциональностью или знанием, осознанием, пониманием, рассудительностью?

Рабы красоты, по-видимому, не имеют представления о тирании красоты и ее идиотизирующем воздействии. Поклонение красоте можно защищать, если красота венчает доброту и мудрость.

Как и многое другое, искусство показывает полную дезориентацию и заблуждение человечества. Искусство, будучи явлением на эмоциональной стадии, считает себя спо­собным истолковать реальность и смысл жизни, что само по себе является достаточным доказательством его мании величия и самообоготворения. Увещевание великого Гете, «образуй, художник, не разговаривай» остается в силе для художников всех времен. Их разговор обнаруживает их беспомощные попытки истолко­вать то, что для них вечно непостижимо. Рассмотрение их теорий искусства, бесчис­ленных, глубоких, как и философия, неистощимых в своей мании спекуляции, было бы так же бессмысленно, как поддаваться влиянию хвастовства, слышимого в детской.

Сознание эмоционального мира - это господство чувств и воображения с его иллю­зорностью, самой по себе непоправимой. При переходе к новой зодиакальной эпохе новые вибрации, поступающие из другого созвездия, оказывают растворяющее действие на все старые способы представления. Господствующие идеи, которые были включены в системы мышления (идиологии), устраняются, и поскольку отбираются ментальные молекулы у человеческого мозга, ментально слепое эмоциональное сознание правит суверенно, пока ментальные молекулы новых идей не смогут заменить ментальные моле­кулы старых идей. Только когда через несколько миллионов лет человечество достигнет ментальной стадии, люди будут избавлены от такого неоднократно повторяющегося ментального хаоса. Это наиболее отчетливо ощущается в сфере искусства. Художники, которые идут по пути 2-4-6 от высшей эмоциональности к сущностности (через центр единства каузальной оболочки), становятся наиболее дезориентированными из всех и нащупывают свой путь в царящей тьме. Если бы они могли использовать время перехода для развития высшей эмоциональности и поиска идеала, они могли бы стать провод­никами для остального человечества. Отвергая форму, которая является ментальным элементом искусства, и культивируя бесформенность, а вместе с ней и хаотическое чувство, как это происходит сейчас, они способствуют обострению дезориентации.

Задача музыки - вести нас в гармонию жизни. Из этого мы можем понять, насколько далеки люди от жизненного понимания.

Музыка - «наиболее божественное и духовное из всех искусств».(45-Я К.Х.) Она пробуждает привлечение. Атонализм порождает дисгармонию, разрушение.

Музыка может опустить нас, и это то, что делает все простое ритмическое и вся атональная музыка, все дисгармоничное.

Музыка существует во всех мирах. Ее нельзя «трансформировать».

Хвалебная песнь - это гармония со всем.

Поскольку все первопроходцы были недооценены своими современниками, все хал­турщики - гении; это, кажется, логика лжемудрости. Бетховена, Вагнера и т.д. не люби­ли, потому что они разрушали формы искусства, преобладавшие в то время. Но атональ­ные музыканты не могут понять сути музыки, а это совсем другое дело. Шум - это не музыка.

Вагнер принял теорию Шопенгауэра о том, что жизнь до предела наполнена страда­нием. Собственная теория Вагнера состояла в том, что музыка должна отражать реаль­ность, а поскольку жизнь - это дисгармония, то и музыка должна быть такой же: в нее должно быть включено лишь столько гармонии и мелодии, сколько делает жизнь снос­ной. Однако искусство существует для того, чтобы поднять людей над страданием, что­бы вести их в мир красоты и счастья.

Современная музыка с ее дисгармониями работает на разрушение важного «чувства истины» у индивида. В каузальном мире каждая вибрация, не согласующаяся с реаль­ностью, была бы сразу распознана тем, что она вызывает диссонанс. Чувство гармонии медленно развивается от минерального царства и является непогрешимым чувством истины во всех мирах, а также для человека в его мирах. Так называемая музыкальная культура со времен Бетховена все больше отдалялась от гармонии. «Изодранная чело­веческая душа» должна иметь диссонансы. Инстинктивное понимание реальности Гете проявляется в его суждении о музыке Бетховена: «Прекрасная и безумная до сумасшес­твия». Человечество продолжает катиться вниз в этом отношении, как и во всех других культурных отношениях, не имея представления о сути культуры и ее задаче как фактора реальности.

Гете был посвященным подлинного ордена розенкрейцеров. Многие поддельные ордены были созданы в XIX и XX веках. Он не поднялся до высших степеней, как это видно из его высказывания о Калиостро, достигшем наивысшей степени. (Члены низших степеней не знали о членах высших.) Во всяком случае, ему было позволено изучить письменное изложение Сен Жерменом системы эзотерического знания, и тем самым он обрел представление о реальности и жизни, которое было в основном правильным.

В предыдущем воплощении Гете был греческим скульптором, учеником Праксителя. Этим объясняется его живой интерес к греческому искусству. Даже те копии, которые он видел в Италии, пробудили его воспоминание, что позволило ему представить себе греческие оригиналы в этих копиях. Также он правильно понял, что греческое искусство является образцовым и вершиной человеческого искусства.

Следующее изложение восприятия искусства Гете дано тем, кто осознал заблуждения современного искусства и ищет законы жизни, действительные для искусства; оно дано для того, чтобы служить им путеводной звездой:

Природные формы жизни проявляют тенденцию к стремлению к красоте. Но природа лишь редко способна достичь совершенной формы красоты и никогда не может ее сохранить.

Задача искусства - «превзойти природу», а не пытаться подражать ей. Его задача - пытаться постоянно представлять идеальную красоту и одухотворять ее.

Условием создания совершенных форм красоты является понимание того, в каком отношении попытки природы потерпели неудачу. Сравнительная анатомия может на­правлять исследователя в его стремлении найти в человеческом теле идеальный челове­ческий образ.

Искусство идет от общего к частному. Оно конкретно и никогда не может быть абстрактным. Ясность - объективная норма красоты. Художник должен работать в сво­боде, но это должна быть закономерная свобода. Формы искусства должны быть созданы по вечным законам, если они должны быть объективными, истинными, прекрасными.

Важно выбрать подходящие предметы. Не все в природе подходит для художествен­ного изображения. Должно быть изображено только то, что является выражением идеи и, следовательно, согласуется с основными формами жизни и, кроме того, обладает красотой само по себе. Всякое изображение «внутренней жизни» должно быть ограни­чено такими вещами, которые могут быть переданы посредством фигуры и жеста. Наи­высшая простота достигается только зрелым мастерством. Форма важнее цвета.

Уже во времена Гете искусство было совершенно сбито с пути под влиянием суверен­ного произвола, самовосхваления, безответственности, если не сказать полного жизнен­ного невежества, философского субъективизма. Это вырождение искусства, «романти­ческое искусство», Гете характеризовал как необузданность. «Романтизм - это болезнь».

Все проблематичное, неестественное, уродливое должно быть отвергнуто. Как можно было бы обнаружить и создать совершенную красоту там, где только «туман» бесформенных эмоций и видений признавались плодородной почвой для художествен­ного творчества? Задача искусства не в том, чтобы изображать чувства и настроения. Субъективный и индивидуальный произвол никогда не может создать настоящего произ­ведения искусства. Субъективизм, считающий, что мотив важнее формы, и желающий придать нереальному видимость реальности, является доказательством заблуждения.

Шиллер разделял восприятие искусства Гете, что не нуждается в дальнейшем разъ­яснении. Оба достигли перспективного сознания стадии гуманности. К явлениям куль­туры они разделяли то же отношение, сформулированное Шиллером в его афоризмах о религии и философии. Он отказался принять любую из известных в истории идиологий, в одном случае - по религиозным соображениям, в другом - по логическим.

Невежество хотело сделать Гете «спинозистом». Его привлекал «стиль» Спинозы, его спокойный, ясный, систематический характер, столь непохожий на «стиль» всех остальных, и «пантеизм», появлявшийся иногда, тесно связанный с розенкрейцерским мировоззрением.

Современное искусство - еще одно доказательство того, что человечество полностью дезориентировано в реальности, и доказательство того, что человеку невозможно постичь смысл жизни.

Ничто не может лучше, чем искусство нашего времени, продемонстрировать варвар­ство и отсутствие разума - низкую стадию развития - тех кланов, которым была дана возможность воплотиться в течение первых десятилетий ХХ века; ничто не может лучше проиллюстрировать некомпетентность или нечестность критиков, которые выставляют себя знатоками и вводят в заблуждение суждения людей о вкусе, притворяясь, что понимают современное искусство. Бедное человечество, чтобы испытать подобное, что­бы быть воспитанным в подобном!

Современное искусство стремится максимально удалиться от реальности. В совре­менном искусстве разрешено все, кроме того, что связано с реальностью и разумом. Такое искусство - извращение. Искусство нашего времени - за теми исключениями, которые всегда можно найти, - не достойно этого названия. Это пародия на искусство.

То, что наши современники называют гениальным искусством, - это всего лишь не­заурядная техника. Истинного художника (гения) можно узнать по тому, что он не может сделать ничего уродливого. Но очень немногие люди понимают это.

Современное искусство управляется вибрациями из центра солнечного сплетения. Вот почему им управляют эмоциональные импульсы и в нем устранен разум. Но нет истинного искусства без ментальности высокой степени. Классическое искусство использовало вибрации из горлового центра.

Так же, как существует атонализм тонов, существует и атонализм цветов. Такие атональные цвета наблюдаются в аурах современных композиторов и художников. Гар­моничные люди показывают ауры гармоничных цветов. Атональная музыка воздейству­ет на цвета ауры и вызывает дисгармоничные психические состояния. Наша эпоха имеет больную психику, о чем свидетельствуют истрепанные нервы и безумное искусство.

Будут ли потомки иметь представление о внешности актрисы Йесси Вессель с карти­ны Грюневальда? Это и не было намерением. Она выглядела совсем не так. Его картина - карикатура.

«Человек видит только то, что уже знает» - это психологический закон, который никто не может отменить. Для наших современных фантастов искусства характерно, что они считают себя способными обойти его, устраняя интеллект, даже пытаясь обрести «новый способ видения». С таким же успехом они могли бы попытаться приподняться за собственные волосы. Они даже были доведены до абсурда своим лозунгом: «то, что мы знаем о мире, мешает нам видеть его таким, каков он есть». Тем самым они безв­озвратно заблудились в мире эмоциональных иллюзий и разрушили ту крупицу здравого смысла, которая у них, возможно, когда-то была. Последствия этого будут в нескольких будущих воплощениях. Те, кто работает над разрушением «принципа разума» (как назы­вали его древние), идиотизируют разум, понижают свой уровень развития и затрудняют себе обретение ментального сознания. Пройдет много времени, прежде чем они смогут подняться выше эмоциональной стадии.

Как человечество в нашу эпоху совершенно дезориентировано в реальности, так оно сбивается с пути и в искусстве. То, что производится, есть не что иное, как карикатуры на реальность. Как будто человечество, подобно Ницше, было захвачено безумной верой в то, что противоположное традиционному в философии, литературе, искусстве, музыке является правильным. Древние, конечно, ошибались во многих отношениях. Искусство, конечно, было далеко от совершенства. Однако оно не было так бесконечно удалено от реальности, как все, что связано с модернизмом. Всегда нерассудительные массы следуют своим авторитетам. Критик, писавший в ежедневной газете, один из тех презрительно-высокомерных, попытался сделать ироническое замечание об автори­тетах, недоумевая, где они. Именно такие критики определяют дух времени и направля­ют массы. И пресса с готовностью открывает свои колонки этим задающим общий тон глашатаям. Главное - идти в ногу со временем, куда бы это нас ни привело.

Современное искусство и музыка - это проявления, вызванные целым рядом фак­торов: отчаянным отвержением всего традиционного и исконного с прежних времен, по­пытками беспомощности найти выражения для самодеятельности, нежеланием посвя­щать время и труд обретению технического мастерства, зависимостью от идиотизи- рующих теорий искусства. Результаты - это продукты, враждебные жизни как эмоцио­нально, так и ментально, самого низкого достижимого уровня, более низкого, чем уро­вень варварства, который никогда не опускается до уровня усилий, направленных на самый низкий из возможных.

Искусство - это нечто для субъективистов. Занимаясь им, каждый может мечтать в беззаконии и необузданности, каждый может придумать свою собственную эстетику. Целые библиотеки могут быть заполнены индивидуалистическими излишествами. Искусство тоже подчинено законам, и это предполагает общезначимость. Нам предстоит пройти очень долгий путь туда, такой же долгий, как путь к истинной культуре. Истин­ное искусство и истинная культура идут рука об руку. Никто не может избавиться от своеобразия. Но субъективизм и индивидуализм запрещены в истинном искусстве.

Теперь искусство смешалось и с политикой. Говорят о «демократическом искус­стве». Однако в этом нет ничего нового, это древний субъективистский произвол. По­добное возвращается в круг, знакомый на протяжении всей истории. Каждый раз, когда это происходит, появляются ученые и пророки, которые проповедуют: «это нечто совершенно новое». В наше время это может звучать так: «В пропорциях греческой статуи есть закваска гордости благородного происхождения и презрения к рабам; в еги­петской пирамиде - самоутверждения и деспотизма». Эта цитата вполне достаточна в качестве яркого примера премудрости, понимания и всеведения наших современных демократических пророков.

Только эзотерика может положить конец непоправимой мании спекуляции жизнен­ным невежеством. Эзотерика, собственно, учит, что во всех мирах есть одна действи­тельная для всех реальность: постоянная реальность общей идеи. Добавьте к этому свое­образие, которое видит что-то индивидуальное. Но - и это существенное - это индиви­дуальное никогда не выходит за пределы общего, которое остается общезначимым. Это не должно быть очень трудно понять.

«Бессмертные» произведения искусства, которые до сих пор видели свет, греческие, например, являются таковыми только в относительном смысле. Когда-нибудь в будущем они будут заменены формами красоты каузального мира, такими, какие они могут быть образованы в пределах возможностей физической реальности. Но задолго до этого пони­мание сути искусства, до сих пор отсутствовавшее, станет экзотерическим.

Искусство будущего сможет придать форме гораздо более «облагороженное» выра­жение и передать «душу» в форме, что до сих пор умели делать только величайшие гении.

Искусство существует для того, чтобы дарить нам красоту. Если оно этого не делает, то оно идет по ложному пути и не является искусством в эзотерическом смысле. Пусть тогда экзотеристы придерживаются какого угодно ложного восприятия. Более правиль­ного понимания нельзя ожидать, пока не воплотятся великие художественные гении, что, по мнению Д.К. не будет примерно до 2500 года. Пройдет столько времени, прежде чем их можно будет понять и оценить по достоинству. Косвенно это также говорит нам кое- что о том, как планетарная иерархия рассматривает то искусство, которое может быть произведено до них. Это не искусство в эзотерическом смысле, ни в литературе, ни в изобразительных искусствах, ни в музыке. В указанное выше время новая культура, первая истинная культура, которую когда-либо испытывало человечество, должна поя­виться и начать подниматься. Все это согласно расчетам планетарной иерархии, которые человечество, однако, может сорвать, как оно преуспело в этом во многих других случаях.

На нынешней стадии развития человечества нет перспективы понимания искусства как фактора развития сознания. Сокровенная суть искусства - это проникновение в реальность, а не обработка и формирование, которые являются лишь средствами. Речь идет не о том, что люди считают реальностью, а о том, что искусство в своем наивысшем проявлении достигает единства. Это все еще непостижимо, что просто показывает нашу полную дезориентацию. Бесполезно спекулировать на этом, ибо это только породит еще больше глупостей жизненного невежества. Человек должен ждать, пока он не станет каузальным Я. Только каузальное Я в четвертом отделе может понять, что это такое: дать сознанию такую форму, чтобы оно могло жить и развиваться.

Люди услышали о четвертом отделе и его связи с искусством и, конечно, начинали фантазировать. Однако художники есть во всех отделах. Еще одно доказательство того, что пока люди фантазируют и спекулируют, они незрелы для эзотерики, которая при­надлежит к высшей ментальной стадии.